Назад к Речам-2020

Добрый день, дамы и господа. Я бы хотел поблагодарить за это мероприятие Казначейский Клуб Вашингтона, и с нетерпением жду будущих мероприятий с традиционными дискуссиями за обедом в отеле «Мейфлауэр», которые уже полвека являются традицией Клуба.

Сегодня я рассмотрю проблемы, которые ставит перед финансовой системой и международным сотрудничеством по вопросам финансовой стабильности эпидемия коронавируса и особенно меры по ее сдерживанию, предпринятые многими правительствами мира. Я буду вести это обсуждение в контексте отчета, который Совет по финансовой стабильности (СФС) опубликовал на прошлой неделе, с оценкой прогресса, который мы сделали в работе с банками над проблемой TBTF. В этой оценке содержатся актуальные и своевременные выводы об устойчивости банков и финансовой системы в целом в этот период времени.

Эпидемия Ковид: беспрецедентная реакция на беспрецедентный экономический шок

Позвольте начать с проблем, поставленных эпидемией Ковид для финансовой стабильности. Меры сдерживания эпидемии Ковид представляют собой крупнейшее испытание для финансовой системы с момента глобального финансового кризиса 2007-08 годов. После нескольких лет реформ мы сейчас переживаем реальный стресс-тест, более жесткий, чем все ранее проведенные на основе гипотетических условий. Но в отличие от глобального финансового кризиса, нынешний шок пришел извне финансовой системы.

Первой фазой воздействия эпидемии Ковид на финансовую систему был рыночный хаос в середине марта. Он стал результатом серьезной неопределенности, ставшей толчком для широкой переоценки и волатильности на глобальных финансовых рынках, что привело к перебоям в кредитовании экономики. Мы видели много примеров «бегства в наличность», когда фирмы выбирали свои кредитные линии в банках, и продажи без разбора активов инвесторами в погоне за ликвидностью.

Реакция монетарных властей (центральных банков) и правительств на этот шок ликвидности была быстрой и решительной. Власти работали совместно, чтобы решить проблемы посредством сочетания монетарных, фискальных и регуляторных мер. Эти интервенции привели к быстрому улучшению на финансовых рынках. Кредитные спреды сузились как для бондов с инвестиционным рейтингом, так и для высокодоходных бондов, рынки функционируют упорядоченно, и предоставление кредита для экономики восстановилось.

Однако эпидемия Ковид еще не закончилась. Много домохозяйств и компаний остаются под прессом. Согласно последнему прогнозу МВФ, глобальная экономика резко сократится в 2020г. - на 4,9%, что гораздо хуже, чем при финансовом кризисе 2007-2008. Хотя некоторые индикаторы свидетельствуют о восстановлении активности, путь к восстановлению остается очень неопределенным.

Банки вошли в нынешний кризис в гораздо лучшем положении, чем во время глобального финансового кризиса. Они лучше капитализированы, более ликвидны, чем в 2008. Это прямое следствие регуляторных реформ, которые приняли страны G20 после кризиса, и мер, принятых банковской отраслью, которые улучшили устойчивость сердцевины финансовой системы. Это позволило банковской системе абсорбировать макроэкономический шок, а не усилить его. Это также позволило банкам играть центральную роль в мерах по поддержанию кредитования экономики. Ряд стресс-тестов, проведенных недавно под юрисдикцией СФС, подтвердил, что банки способны продолжать кредитование даже перед лицом нынешнего экстремального шока.

Менее двух недель назад мы в Федрезерве заключили, что наши банки в целом останутся достаточно капитализированными в условиях экстремально тяжелых гипотетических сценариев рецессии в результате эпидемии Ковид. Однако даже при такой силе банков, с учетом высокого уровня неопределенности, мы предприняли ряд шагов по сохранению капитала в банковской системе.

Мы знаем, что финансовую систему еще ждут трудности. Корпоративный сектор вошел в кризис с высоким уровнем долга, и по необходимости кредитовался дополнительно в период эпидемии. Многие домохозяйства столкнутся с безработицей. На следующем этапе неизбежно увеличится количество неплатежей по кредитам, по мере падения спроса и банкротства некоторых заемщиков.

Госсектор демонстрирует быструю и скоординированную реакцию с целью поддержания реального сектора экономики, сохранения финансовой стабильности и минимизации риска перебоев в работе рынков. СФС также координирует международное сотрудничество финансовых властей в их ответе на эпидемию Ковид.

Реформы TBTF сделали банки устойчивее и более способными поддерживать экономику

Это приводит нас к оценке СФС реформ TBTF. Я сразу должен отметить, что мы проводили анализ до эпидемии Ковид. Тем не менее ряд выводов не потерял значения для властей и участников рынка.

Вначале обратимся снова к глобальному финансовому кризису. Хотя проблема TBTF занимала умы регуляторов и профессиональных финансистов десятилетия до него, именно кризис 2008 года четко обозначил контуры проблемы. В 2010г. Мервин Кинг, тогдашний управляющий Банком Англии, заметил, что «наиболее сложные финансовые организации являются глобальными, по крайней мере при жизни, если не в смерти». В этой образной фразе он обобщил трудности, стоящие перед властями.

Десятилетия экспансии банков и трансграничной интеграции принесли много выгод, экономических и социальных, например, способность финансировать глобальные цепи поставок. Однако паутина отношений и рисков стала сложной и непрозрачной. Когда крупные банки стали испытывать проблемы во время финансового кризиса, у регуляторов был выбор между хаотическим банкротством или спасением за счет средств налогоплательщиков.

В основании проблем, перед которыми оказались власти в это время, были два вопроса:

Я упоминал ранее, что банки вошли в этот кризис в сильном положении. Банковский капитал существенно вырос. Для глобальных системообразующих (системно-значимых) банков (G SIB) капитал уровня 1 вырос вдвое с 2011 года, до 14%. Это результат как реформ Базель-3, согласованных в 2010, так и независимого совершенствования процесса принятия решений в наших крупных банках. Но оценка TBTF также показывает, что надбавки к капиталу для системообразующих банков внесли вклад в усиление устойчивости. Более того, банки в развитых странах накопили значительную способность абсорбировать убытки и рекапитализироваться за счет эмиссии инструментов, которые могут нести убытки в случае реструктуризации.

Надзорные органы и фирмы сейчас лучше вооружены для борьбы с возникающими проблемами. Надзорные органы по контролю за системообразующими банками выучили уроки кризиса и добавили макропруденциальный аспект контроля. Базель-3 внес дополнительные требования к буферному капиталу и ликвидности, которые предназначены для использования при спадах, чтобы сохранять кредитование реального сектора экономики.

Значительный прогресс в реструктуризации банков

До глобального финансового кризиса реструктуризация банков была нишевым предметом деятельности. Большинство стран уделяли этому слишком мало внимания. Это было основной причиной того, что у властей было совсем мало вариантов действий для G SIB в разгар кризиса.

Ситуация изменилась к лучшему. В мире появилось много ведомств, занимающихся реструктуризацией, а существующие были усилены. Правила реструктуризации наделяют эти органы полномочиями реструктурировать G SIB так, чтобы не пострадала финансовая стабильность и не тратились (по крайней мере, в большом количестве) средства налогоплательщиков.

Оценка СФС показывает, что инвесторы все больше ожидают реструктуризации близких к банкротству банков, а не их спасения. Преимущества в стоимости фондирования, которые раньше имели G SIB, снизились. Рыночные цены показывают, что инвесторы сейчас учитывают риск убытков в случае банкротства банка. Для большинства юрисдикций, где «прописаны» G-SIB, кредитные рейтинговые агентства больше не предполагают, что правительства будут их спасать.

Планирование восстановления и реструктуризации улучшило способность банков предоставлять своевременную, точную и структурированную информацию. Своевременная информация в кризис является ключевым моментом в оценке масштаба проблемы и принятия решения относительно действий. Такая дополнительная информация уже доказала свою полезность как для банков, так и властей во время пандемии.

В целом эти реформы по укреплению устойчивости и способности к реструктуризации снижают вероятность банкротства банков, уменьшают последствия и стоимость банкротства, и дают дополнительные варианты решения проблем близких к банкротству банков, которые просто не существовали до глобального финансового кризиса.

Реформы достигают своих целей, но требуется сделать больше

Мы должны спросить себя, однако, решили ли мы проблему, озвученную Мервином Кингом после глобального финансового кризиса. Могут ли власти теперь реструктурировать сложные международные банки без траты общественных средств, при этом сохраняя финансовую стабильность? И обеспечивает ли скоординированный международный подход, который мы сейчас приняли на вооружение, эффективную реструктуризацию банков, то есть, если они глобальны в жизни, обеспечиваем ли мы такое же глобальное решение в их смерти?

Оценка СФС показывает, что реформы достигают целей. Мы движемся к миру, в котором G-SIB могут быть глобальными в жизни и упорядоченными в смерти. Мы думаем, что мы все ближе к решению задачи, сформулированной Мервином Кингом. У нас международный скоординированный ответ, базирующийся на национальных законодательствах. Накапливая ресурсы для абсорбирования убытков в жизни и планируя упорядоченную реструктуризацию в случае банкротства, мы сможем оставить политикам и монетарным властям больше вариантов, чем у них было во время финансового кризиса 2008 года, если они столкнутся с будущими системными финансовыми потрясениями.

Конечно, надо еще много сделать. Выгоды от реформ не могут быть реализованы, если они не переведены в операционную плоскость. Всем юрисдикциям, входящим в СФС, нужно реализовать реформы по вопросам реструктуризации банков, улучшить их реструктурируемость, чтобы быть полностью готовыми к реагированию на банкротство банка или кризис.

Оценка СФС показывает, что системообразующие банки остаются очень сложными, что подчеркивает важность планирования реструктуризации. Оценка также высветила пробелы в информации, доступной властям, СФС и разработчикам стандартов, что снижает их способность отслеживать и оценивать эффективность режимов реструктуризации. СФС продолжает работать с тем, чтобы банки, другие финансовые организации и элементы рыночной инфраструктуры могли быть эффективно и надежно реструктурированы. Это вопросы, над которыми нам надо размышлять и работать дополнительно.

Финансовый ландшафт также меняется, и СФС должен реагировать на это. Мониторинг СФС показывает, что доля банковских активов в общих финансовых активах упала с 46% в 2008 до 39% в 2018 году. По мере того, как небанковские организации увеличивают свою рыночную долю, риски переносятся за пределы банковской системы. Рыночные потрясения в марте подчеркивают необходимость лучшего понимания рисков в небанковском финансовом посредничестве, и использования выгод этой динамичной части финансовой системы без подрыва финансовой стабильности.

Возможно, надо извлечь кое-какие уроки о концептуальных правилах, которые применимы к этому сектору, которые отличаются и менее разработаны, чем банковские. Мы в СФС сформировали рабочую группу из представителей банковских и небанковских ведомств, чтобы лучше и конкретнее разобраться с этими вопросами, а эпидемия Ковид придала импульс этой работе. Кроме того, мы уже объявили, что наша следующая оценка будет касаться послекризисного реформирования фондов денежного рынка, которые опять в центре внимания в эпидемию Ковид.

Наконец, мы хотим услышать ваше мнение. Наши консультации закрываются 30 сентября. Мы бы очень хотели получить ответы от максимально широкого круга заинтересованных лиц. Я бы подчеркнул, что ответы лучше подкреплять фактами. СФС обобщит все отзывы и опубликует окончательный отчет в начале 2021. Это также даст дополнительный материал для нашей оценки того, как банки реагировали на пандемию, и какие уроки извлекли.

Спасибо за внимание.

Наверх